Легко!
Отрывок из романа
Германское посольство ломилось от людей. Анна заметила немало любопытных взглядов в свою сторону. Еще бы, ее осматривали бы, даже если бы она была однаубийственный наряд, а она еще и под руку с таким мужчиной. Они взяли напитки, и тут же к ним подошла пара из Швейцарии. После банальных приветствий Анна не знала о чем говорить. Швейцарцы спросили Джона, почему мобильные телефоны не работают в метро, Анна подумала, что за нелепый вопрос, а Джон как-то серьезно, но с прибаутками все им объяснил, и между этой тройкой завязался оживленный разговор. Потом подошел другой ее коллега, седовласый американец, следом подтянулся знакомый из Австралии и представил свою партнершуМарию. Кружок все разрастался, и Джон был его центром.
Анна с Марией отошли посплетничать, а когда вернулись, кружок вдвое вырос, он был самым большим и шумным на этом приеме. Стоявшие по сторонам парами или маленькими группками посматривали в их сторону с завистью. Джон завораживал людей, и на Анну падали отблески его успеха. «Это Джон, он с Анной пришел»,объясняли окружающие каждому вновь подошедшему.
— Это ты необыкновенный, а не я. У тебя фантастическое умение располагать к себе людей. — Анна прижалась к Джону следующим утром, когда он уходил от нее.
— Брось, я просто с любым умею болтать про что угодно.
— Да нет, тут больше. Людей не проведешь. Ты излучаешь подлинный интерес к ним, и им хочется этого еще и еще.
— Я сказал тебе однажды, как тебе повезло, что меня заполучила.
«Но я не заполучила тебя. И вряд ли когда-либо получу»,мелькнуло у Анны, и впервые она почувствовала, что ей по-настоящему больно.
Их ночь была впервые полна такой щемящей нежности… А после ночи наступило утро. Уходя, Джон впервые, пожалуй, был таким грустным. Закрыв за ним дверь, Анна посмотрела на себя в зеркало и сказала отражению:
«Ну что, сердце, опять хочешь быть разбитым?»
Да и Джон, не переставая, думал, как все усложняется, несется куда-то галопом, помимо его воли. Анна уже не была игрушкой, она превратилась в самого близкого человека, и это было страшно. Они, конечно, наслаждались игрой, в которой оба были сильными партнерами, но это уже был не просто fun, а подлинная нежность, абсолютно не входившая в их планы.
Джон звонил Анне, когда она улетала в командировки в Москву, спрашивал, хорошо ли она долетела, хорошо ли спала. Ему хотелось все время заботиться о ней, и он все реже вспоминал, что заботится он должен об Одри. Он тяготился уик-эндами с женой в Эдинбурге, хотя по-прежнему весело проводил время на их обычных сборищах. Ему было стыдно, что Анна сейчас сидит одна и, может быть, грустит. Все мелкие разногласия с Одри приводили к размолвкам и раздражению с обеих сторон. Он чувствовал, что выпускает ситуацию из-под контроля, чего ни в коем случае не должен допустить.
Открытие, что ей нужен Джон не частями, а целиком, расстроило Анну. Об этом нельзя было и думать, она зналаэто невозможно и не входило ни в ее, ни в его план. Это лишь грозило превратить волшебную, приносящую столько радости игру в тяжелую работу, которая убьет эту радость. Анна как будто плыла против течения, а оно становилось все сильнее день ото дня. Оба боролись с течением ради спасения того, что у них было.
Два взрослых человека изо всех сил старались удержать свою растущую любовь в границах, которые они когда-то отвели ей в своих жизнях. Все это началось на дурацком приеме в посольстве. Люди, разговаривавшие с ними, не сомневались, что они пара. И они стали ею, хотя и не собирались...
